В Пресненском суде Москвы продолжается процесс по делу бывшего главы Кировской области Никиты Белых, обвиняемого в получении взяток на общую сумму в 600 тысяч евро (часть 6 статьи 290 УК). Стороны продолжают допрашивать свидетелей обвинения. Хронику ведет zona.media.
12.50
Белых, опирающегося на трость, завели в зал; как всегда группа поддержки встречает его аплодисментами. За ним в зал входит свидетель Андрей Якубук — мужчина с щетиной в черном пиджаке. Его сопровождает адвокат, защищавшая на прошлом заседании предполагаемого взяткодателя Юрия Зудхаймера.
13.10
Осмотрев зал, свидетель говорит, что близких и его знакомых среди присутствующих нет. Прокурор просит Якубука рассказать, что ему известно о реализации инвестпроектов НЛК и УК «Лесхоз». Якубук говорит, что помогал Зудхаймеру с этим бизнесом в Кировской области.
По его словам, Зудхаймер выступал в этом виде в качестве инвестора с 2009 года, выдавая займы Альберту Ларицкому под реализацию строительства завода.
«Мы находимся в достаточно дружеских отношениях с Зудхаймером, более 20 лет, поэтому я об этом знал. Он уже в 2012 году мне жаловался, что у него есть проблемы с Альбертом Ларицким в связи с тем, что он не возвращает заемные средства», — говорит свидетель.
В апреле 2013 года Зудхаймер попросил свидетеля провести юридический аудит порядка 20 предприятий, принадлежащих Ларицкому, в том числе УК «Лесхоз» и НЛК. «Это был абсолютно предварительный аудит. Юрий Александрович предоставил нам копии документов и мы провели юридический анализ», — говорит свидетель. Он рассказывает, что предприятия находились в предбанкротном состоянии и это грозило Зудхаймеру потерей всех инвестиций.
Об этом, по словам Якубука, Зудхаймеру говорил сам Ларицкий, просивший о дополнительных инвестициях. Зудхаймер отказывался дополнительно финансировать проект, в который он и так вложил более 35 млн долларов. «В итоге он вел с Ларицким длительные переговоры, в результате чего в мае 2013 года мы собрались у меня в офисе — я, Ларицкий, Зудхаймер и ряд сотрудников, финансисты и юристы. Там обсуждался вопрос передачи активов Ларицкого в Кировской области в собственность господина Зудхаймера взамен его долговых обязательств. Было составлено на мой взгляд больше понятийное соглашение, куда были включены наименования предприятий, которые он намеревается передать в ближайшее время взамен требований со стороны Зудхаймера о возврате кредитов», — объясняет свидетель.
— Фактически, предприятия передавались за долги? — уточняет судья.
— Да. Де-факто.
— То есть де факто за долги, а де-юре составлялись договоры о продаже?
— Да.
13.23
Прокурор спрашивает, известно ли свидетелю о знакомстве Зудхаймера с губернатором Никитой Белых, и знаком ли с ним сам Якубук.
Якубук говорит, что до 2013 года он видел Белых в компании Альберта Ларицкого. «Мы, по-моему, встречались в ресторане, где был Альберт», — говорит он. После 2013 года они уже «познакомились и имели разговор», потому что после договора Зудхаймера и Ларицкого «основное условие было — организация поддержки предприятиям со стороны руководства области, обещанное Ларицким, и, соответственно, знакомство с губернатором».
Летом 2013 года Якубук и Зудхаймер прилетели в Киров на частном самолете Альберта Ларицкого и тот сразу привез их к Никите Белых. Сначала Белых был занят, и Ларицкий представил Зудхаймера как будущего собственника предприятий помощнику губернатора Алексею Кузнецову. «После этого мы прошли к Никите Юрьевичу, Ларицкий представил нас», — говорит свидетель.
— То есть в момент этой встречи Зудхаймер собственником еще не был? — уточняет судья.
— Нет.
Судья интересуется, произошла ли встреча с Белых до или после подписания соглашения о передаче предприятия. Свидетель говорит, что после, поскольку до передачи предприятий Якубук и Зудхаймер хотели провести аудит, а Ларицкий клятвенно обещал им обеспечить поддержку губернатора. «По моему мнению, у Ларицкого и Белых были близкие и дружеские отношения, по их общению это было видно. Думаю, даже ближе, чем мои отношения с Зудхаймером», — говорит свидетель.
На встрече Ларицкий, по его словам, представил Зудхаймера и попросил Белых оказать ему содействие. Губернатор признал плачевное состояние предприятий и пообещал поддержку, после чего они обсудили насущные проблемы предприятий.
Прокурор спрашивает, когда произошла передача собственности Зудхаймеру. «Она проходила тяжело и не очень быстро, потому что акции были в залоге, требовались согласования в банках, много было внутренних задолженностей, финансовый клубок был очень плотный, но, если мне не изменяет память, в течение двух месяцев эти акции были переданы», — говорит свидетель.
По словам Якубука, на Зудхаймера оказала очень положительное впечатление встреча с Белых и, «не послушав советов, он эти предприятия взял на себя», а позже выяснилось, что предприятия крайне закредитованы и для их спасения требовались еще многомиллионные инвестиции.
«Если по НЛК инвестпроект находился еще в какой-то стадии выполнения, то по УК «Лесхоз» мы понимали, что выполнение проекта просто невозможно. И создавался он не для того, чтобы его выполнять», — замечает свидетель.
13.38
По словам свидетеля, все обязательства, прописанные в инвестпроекте УК «Лесхоз», «были нарушены в течение следующего полугода после принятия проекта. Якубук рассказывает о массовых хищениях денежных средств на предприятиях и уголовных делах, возбужденных в отношении Ларицкого, экс-гендиректора НЛК Владимира Сысолятина и финансового директора НЛК Натальи Фукаловой.
«Данные хищения были массовые, плюс ко всему долговые обязательства НЛК оказались в разу больше, чем представлял Ларицкий Зудхаймеру», — говорит он. По его словам, ни один из инвестпроектов не реализовывался так, как было написано в проекте.
По мере возникновения проблем проходили встречи с Никитой Белых, где обсуждались текущие вопросы — встречались с губернатором и Зудхаймер, и Якубук. «Я общался именно по просьбе господина Зудхаймера, который не мог часто присутствовать на территории Российской Федерации. На общественных началах я это делал», — утверждает свидетель.
В 2013-2014 году встречи с Белых проходили один-два раза в месяц, вспоминает он. Обсуждали и заложенное имущество под кредиты, выданные предприятиям, и вопросы реализации инвестпроектов. «НЛК в тот момент был убыточен на 50 млн ежемесячно, и нами — мной и Зудхаймером — было принято решение о сокращении производства и внесении изменений в инвестпроекты, которые, по нашей оценке, были практически невыполнимы и неинтересны были абсолютно инвестору», — говорит он. Все это обсуждалось с губернатором.
Прокурор просит свидетеля назвать конкретные нарушения в инвестпроектах. Якубук отвечает, что проект «Лесхоза» не выполнялся вообще — ни по инвестициям, ни по привлечению рабочей силы, а по НЛК инвестпроект предполагал выпуск продукции, которая не имела спрос на рынке, и «оборудование стояло зачехленное». Производство «ю-эс-би плит» было не запущено даже, говорит свидетель: «Если честно, то там полов даже не было». В дальнейшем Зудхаймер вложил дополнительные деньги и запустил предприятие в 2015 году.
Гендиректором НЛК Зудхаймер назначил Василия Романюка, а «Лесхоза» — [Владимира] Крылатова, имени которого свидетель вспомнить не смог, отметив лишь, что «это был человек из команды Ларицкого». Рыжков и Цуканов были назначен гендиректорами позже, в 2014 году. Руководство сменили в связи с тем, что Крылатов был «человек из старой команды», которого позже осудили. Цуканова назначили в связи с тем, что у него был опыт на производстве, объясняет свидетель; Романюк был лишь временной фигурой.
13.52
Якубук рассказывает, что для них было «шокирующим», что, несмотря на все обещания правительства Кировской области, уже через три месяца, «мягко говоря», «нас начали склонять во всех инстанциях по поводу невыполнения инвестпроектов». «Естественно, мы ходили к господину Белых и пытались эти запросы снять с повестки дня», — говорит свидетель.
— Эти требования, они были обоснованными? — уточняет судья.
— На тот момент, конечно, они были обоснованы. Мы сами, понимаете, какой короткий период времени у нас был для переоценки. Было удивительно, почему два года никого не интересовало это, а с нас сразу стали требовать срочного выполнения инвестпроектов. Естественно, мы хотели снять эти вопросы хотя бы на время.
В конце 2013 года стало очевидно, что нужно изменить саму концепцию инвестпроектов, чтобы не потерять деньги и их выполнить. В начале 2014 года они подготовили изменения, внесли их в правительство области. По УК «Лесхоз» им было отказано: «Неоднократно и на встречах со мной господин [зампредседателя правительства области Георгий] Мачехин указывал, что инвестпроекты отстают от графика и ставился вопрос о прекращении инвестпроектов. Я докладывал все это Зудхаймеру, тот требовал подойти к Никите Юрьевичу, чтобы я говорил с ним о возможности эти вопросы урегулировать в связи с обещаниями, данными на первой встрече». Проект изменения проекта НЛК тоже был отклонен весной 2014 года.
«Крайне негативная была обстановка на предприятиях, мы вынуждены были сокращать людей. НЛК вообще не работал, от «Лесхоза» мы тоже не имели дохода в связи с тем, что предыдущий директор подписал невыгодный договор» — говорит. Предприятия требовали инвестиций, а возможность лишиться инвестпроекта вообще означала бы банкротство.
По его словам, на начало 2014 года были выплачены или замещены 80 процентов кредитов государственным банкам. И непонятно было, почему, когда они вложили такие деньги и сохранили рабочие места, «начался такой прессинг со стороны правительства Кировской области». Пытаясь урегулировать все это, они и встречались с Никитой Белых.
— Сообщал ли вам Зудхаймер о требованиях Белых по передаче взятки для решения проблем, связанных с НЛК? Все в подробностях, — спрашивает прокурор.
— В 2014 году я знал, что Никита Юрьевич попросил у Зудхаймера денежные средства, потому что тот советовался и со мной, и с директорами предприятий. Мы докладывали о тех проблемах, которые существуют, и что единственный, кто может решить проблемы — это Никита Белых.
Зудхаймер рассказывал, что после его встречи с губернатором в конце весны 2014 года Белых попросил у него 200 тысяч евро на проведение избирательной кампании. Со слов Зудхаймера свидетель пересказывает, что тот в одиночестве принес деньги в кабинет Белых, передал их ему, и только потом в кабинет зашли директора предприятий — и дальше прошло совещание о проблемах предприятий. О том же рассказывал свидетелю и Рыжков: «Зудхаймер жаловался ему, что надо передать денежные средства, и как ему не хочется это делать»
Передача денег произошла примерно в середине мая 2014 года. Как Зудхаймер собирал наличные, он не знает.
— На что рассчитывал Зудхаймер, передавая деньги? — спрашивает прокурор.
— Я думаю, что рассчитывали на поддержку в части реализации данных инвестпроектов. И самое главное — это для нас было внесение изменений в концепцию.
Прокурор Дятлова вдруг встает и говорит, что «в связи со служебной необходимостью» она вынуждена покинуть зал. Никто не против, она уходит. Вопросы задает прокурор Тарасова, судья снова просит ее говорить четко и не тараторить.
15.27
Заседание продолжилось. Белых спрашивает свидетеля, входил ли Зудхаймер в органы управления НЛК и «Лесхоза» до приобретения долей и акций в 2013 году.
— На мой взгляд, в «Лесхоз» точно не входил, а в НЛК вроде как он числился в членах совета директоров.
— Вы сами в органы управления этих предприятий входили?
— Нет, никогда.
— После проведения каких-либо совещания, касающихся НЛК и «Лесхоза», вы информировали Зудхаймера?
— Конечно.
Белых напоминает слова Якубука, что они часто встречались все эти годы. «В рамках этих встреч вы наблюдали какие-то украшения, предметы роскоши, иные свидетельства высоких доходов?» — спрашивает подсудимый.
— Я вообще не обращаю внимание на украшения людей мужского пола. Мне это без разницы.
— По вашему мнению, у вашего друга Зудхаймера богатое воображение?
Прокурор вскакивает с протестом и судья снимает вопрос.
Подсудимый спрашивает о «понятийном соглашении» между Ларицким и Зудхаймером и о том, был ли во время этой встречи разговор Ларицкого и Белых.
— Да.
— О чем?
— Насколько я понял, Никита Юрьевич был очень недоволен нынешним положением НЛК в связи с тем, что из-за задолженности могло произойти отключение электроэнергии и это грозило остановкой производства и народным возмущением.
— Обсуждал ли Ларицкий со мной условия того соглашения, которое вы обсуждали?
— Я не знаю. Я не слышал.
Якубук пересказывает слова Ларицкого, который говорил, что у того был разговор с кем-то из правительства Кировской области и договоренность о возможности получить дополнительные 300 тысяч кубометров леса. Этот момент был вписан в соглашение. Был ли этот звонок до разговора Ларицкого с Белых или после, свидетель не помнит.
Белых расспрашивает, упоминалась ли в этом соглашении Кировская область и ее правительство, и о том, кто и когда обозначил необходимость внесения изменений в инвестпроекты.
— Вероятнее всего, что мы. Скорее всего, во второй половине 2013 года.
Подсудимый спрашивает его о совещании 25 июля 2013-го. «Ну правда не помню», — говорит Якубук.
15.36
— Какого рода «прессинг», как вы говорите, со стороны правительства осуществлялся в отношении ваших предприятий? — спрашивает Белых.
— Что вы подразумеваете под словом прессинг?
— Это вы его употребили.
— Я говорил о том, что правительство Кировской области неоднократно обращалось о том, что инвестпроекты выполняются невовремя и могут быть признаны несостоявшимися и значит, что мы могли лишиться лесных участков.
Якубук говорит, что не помнит, были ли официальные бумаги о возможности исключения из списка инвестпроектов, но это не раз звучало в личных беседах с чиновниками. Лично от Белых свидетель ничего подобного не слышал.
Белых спрашивает о совещании 25 февраля 2014 года и помнит ли он, что обсуждалось. «Очень смутно», — говорит свидетель.
Подсудимый и свидетель разговаривают об изменении объемов «расчетной лесосеки» и «выпуска ю-эс-би плиты».
— В связи с чем Зудхаймер, по вашим словам, больше года не приезжал в Россию?
— Наверное, в связи со счастливой жизнью за рубежом.
— Вами было сказано, что Зудхаймер сказал после встречи в Риге, что я просил содействовать в освобождении Ларицкого?
— Да.
— У нас с вами до этой встречи в Риге были рабочие встречи?
— Да.
— Что мы на них обсуждали?
— Рабочие вопросы. Вы сказали, что вы хотите обсудить с Зудхаймером вопрос о возможности досрочного освобождения господина Ларицкого. Я вам посоветовал с ним этот вопрос не обсуждать, потому что он вызовет крайне негативную реакцию с его стороны.
— Спрашивал ли я вас о том, имеете ли вы отношение к аресту Ларицкого?
— Я такого не помню, но однозначно мы не имеем к этому отношения. Хотя очень хотели бы быть признаны потерпевшими.
Белых спрашивает его о встрече в кафе White и о том, правда ли Белых на ней был очень зол и, как говорил в суде Зудхаймер, «орал и угрожал отобрать завод».
— Я не помню, чтобы вы кричали.
— Угрожал остановить завод?
— Не помню подобного.
15.52
— Вы сказали, что когда Зудхаймер сообщил вам о том, что собирается написать заявление в правоохранительные органы, вы были против… — продолжает Белых.
— Я такого не говорил.
— Тогда уточните.
— Я говорил, что Зудхаймер, с 2013 года присутствуя в Кировской области, каждую неделю хотел написать заявления, где-то я его отговаривал, где-то поддерживал. Это не касалось вас. То на Ларицкого, то на [гендиректора УК «Лесхоз»] Крылатова.
Белых просит уточнить, что именно он предлагал в части взаимодействия с налоговой. Вопрос снимается, потому что Якубук уже подробно отвечал.
— Я сказал, что мы готовы, — говорил Якубук.
— Кто должен был это инициировать?
— Вы.
— Мы потом прослушаем запись. Там вы говорите, что шар на вашей стороне и когда вы будете готовы, вы сообщите.
Подсудимый спрашивает о встрече в июне 2013 года, где они познакомились. «На мой взгляд, мы тогда достаточно часто встречались. Речь тогда могла идти только об одном — спасении предприятий от банкротства»
Якубук, отвечая на вопросы Белых, говорит, что тот на совещаниях выступал от имени предприятий как «консультант». «Если вы имеете в виду, что меня записали как члена совета директоров, то вы меня извините, я об этом не знал», — говорит свидетель.
— Были ли у вас какие-то проблемы с организацией встреч со мной?
— Нет, не было.
— В рамках нашего общения высказывались ли какие-то пожелания о том, что вам необходимо вносить какую-либо «таксу», за которую будут решены те или иные проблемы?
— Лично мне не высказывались.
— На нашей встрече в White Cafe, когда мной было сказано, что денежных средств хватит на неделю, как вы поняли, на что их хватит?
— Я вообще об этом не думал. Как и о ваших часах или украшениях. Я подумал, что на какие-то расходы, внесение в этот ваш инвестиционный или какой там фонд, вы тоже наверное считаете расходами.
Экс-губернатор говорит, что встреча в «Кофемании» закончилась тем, что к Белых придет Цуканов и доложит вопросы о проблемах предприятий. Якубук отвечает, что Зудхаймер позвонил Цуканову и передал это после встречи — в тот же день или на следующий.
— Докладывал ли Цуканов вам о совещании 21 апреля 2016 года, о встрече с предпринимателями по проведению работ по благоустройству и строительству малых архитектурных форм?
— Нет. Если это такие незначительные вещи по поводу благоустройства, то он никому не докладывал.
— В рамках приобретения по соглашению акций НЛК, доля в УК «Лесхоз», 75%, приобреталась в рамках этого соглашения?
— По-моему, да.
16.11
Теперь вопросы адвоката Андрея Грохотова:
— Я хотел бы по статусу вашему уточнить. В иерархии ваших взаимоотношений, ваши указания и просьбы директорам носили обязательный характер?
— Нет.
Якубук говорил, что его ставили в известность и он консультировал Зудхаймера, но финансовую деятельность тот контролировал сам. Никакой должности или доверенностей у него не было, как и формальных полномочий.
— Дело в том, что у нас близкие отношения с господином Зудхаймером, и он меня просил ездить на совещания, я присутствовал там…
Якубук рассказывает, что к предварительному аудиту компаний они привлекали многих специалистов: «Слишком тяжелый был вопрос». Отвечая на вопрос адвоката, свидетель рассказывает, что Зудхаймер привлекал его еще и потому, что сам плохо разбирался в российских реалиях и российском законодательстве.
Грохотов спрашивает, рассчитывал ли Зудхаймер, принимая эти предприятия, вернуть средства и получить прибыли. Якубук говорит, что тот поначалу рассчитывал вернуть средства, пока не стал собственником предприятий и не стало ясно, что вернуть деньги невозможно: «Он мечтать прекратил и уже в реалии окунулся».
— Как вы считаете, кто на конец 2013 года был виновником главных проблем на предприятии?
— Вам не понравится ответ. Я считаю, что несомненный виновник это профессиональный мошенник Ларицкий, потом правительство Кировской области и, наконец, руководство государственных банков.
Якубук говорит, что правительство области давало гарантии на кредиты Ларицкого, которые были им украдены, а средства из госбанков уходили и потом за них выставлялись залоги Кировской области: «Поэтому мы вправе были считать, что это все единое целое».
Свидетель, подсудимый и адвокат обсуждают, было ли «встречное обеспечение» залогов со стороны предприятий, то есть предоставляло ли предприятие со своей стороны залог области в обмен на предоставление залогового фонда. «Если это было до нас, то я этого просто не знаю», — отвечает Якубук.
— В 2013 году, после того, как вы выяснили, что на предприятии имеются дополнительные проблемы, не обговоренные с Ларицким, как это повлияло на отношения Зудхаймера и Ларицкого? Имелись ли между ними конфликты? — спрашивает адвокат.
— Да, такие конфликтные ситуации возникли в связи с тем, что Ларицкий отказался передавать часть имущества в рамках этого соглашения. Я принимал участие в ряде встреч и обсуждений.
— Сколько вообще предприятий Ларицкий обещал передать?
— Не сосчитаешь. Ну, двадцать-тридцать.
— Вы как-то оценивали стоимость НЛК и «Лесхоза»?
— Конечно.
— Во сколько оценивали?
— Ноль. Нулевая стоимость.
16.49
По словам Якубука, Зудхаймер надеялся как-то получить свои деньги обратно, а «господин Ларицкий думал, что, подписав это соглашение, он уже никому ничего не должен».
— Привлекался ли к вашему соглашению Тумаркин Денис, который представлялся адвокатом?
— Привлекался.
— А по чьей инициативе? Это ваш знакомый?
— Не дай бог мне таких знакомых, — смеется Якубук.
Тумаркина, по его словам, советовали Зудхаймеру другие люди, а Зудхаймер, говорит свидетель, полагал, что «Ларицкий, Тумаркин и Белых — это одна команда».
После вопросов адвоката судья пытается спросить, что известно свидетелю об адвокате Золотове — все участники процесса хором говорят, что Тумаркин и Золотов это одно лицо, и что он не адвокат.
Якубук рассказывает, какие именно изменения они хотели бы внести в инвестиционные проекты, в частности, строительство новой линии по производству «ю-эс-би плит» и увеличение производственной мощности. Об увеличении лесосеки, по его словам, речи не шло.
Адвокат спрашивает его, знаком ли он с порядком внесения изменений в инвестпроекты. «Поверхностно, да», — отвечает свидетель. На каком уровне были вынесены отказы по заявкам о внесении изменений, Якубук не помнит.
Стороны продолжают обсуждать требования от правительства, которое просило устранить ряд замечаний по инвестпроектам. Изменения, насколько помнит свидетель, были внесены в инвестпроекты в конце 2015 или начале 2016 года, до этого шли «бурные дебаты» и изменения. Он считает, что в 2014 году в связи с различными претензиями внести изменения не получалось — в частности, из-за налоговой. После выплаты НДС «достаточно тяжелая работа» продолжилась, в итоге получилось добиться согласования.
Отвечая на вопрос, каким образом, как упоминал свидетель, после передачи взятки Белых «был снят» вопрос об исключении из числа инвестпроектов, Якубук говорит, что директора стали передавать ему, будто подобных разговоров со стороны чиновников стало гораздо меньше.
Адвокат Грохотов расспрашивает свидетеля о действиях налоговой и о том, как и в какой период ее претензии препятствовали внесению изменений в инвестпроекты НЛК и «Лесхоза», и как разрешились налоговые споры в 2014 году. «Уплатой многомиллионных штрафов. Эта проверка была связаны с 2012, даже 2011-м годом», — объясняет свидетель.
По словам Якубука, Зудхаймер хотел дождаться окончания судебного процесса над Ларицким и привлечь тогда предыдущих собственников к ответственности. Но дождаться окончания суда и не выплачивать чужие долги не позволили инвестпроекты, в которые надо было вносить изменения.
— На встрече в «Кофемании» обсуждались ли сроки передачи денежных средств?
— В «Кофемании» я не помню.
— Эта встреча происходила после завершения налоговой проверки 2015 года, вы помните ее судьбу?
— Я очень хорошо помню ее судьбу, потому что она до сих пор идет.
Никакого согласия на участие в ОРМ свидетель Якубук во время следствия не давал, говорит он.
16.53
Судья спрашивает, давал ли когда-либо Якубук Зудхаймеру согласие на посредничество в передаче денежных средств Никите Белых.
— Нет, не давал.
— Вы когда-либо сами передавали денежные средства Никите Белых?
— Нет.
Как будет использоваться автомобиль, который он предоставил Эрику Зюдхаймеру, свидетель не знал, а лишь выполнил просьбу Юрия Зудхаймеру. «У нас это нормальное явление, если они приезжают к нам», — объясняет Якубук.
О сотруднике ФСБ Денисе Тарабаркине свидетелю ничего не известно; перед судомон ни с кем не консультировался, отвечает свидетель на вопрос адвоката Грохотова.
Вопросы задает Белых.
— Знаком вам такой Наймушин?
— Да, работал такой на комбинате. По-моему, по финансам.
— Сколько, на ваш взгляд, требовалось времени для внесения изменений в приоритетные инвестиционные проекты?
— На мой взгляд, требовалось очень быстро. Может быть, месяц, может быть, три.
У сторон больше нет вопросов.
17.24
Прокурор Тарасова просит огласить отрывки из показаний Якубука в связи с противоречиями. Судья смотрит в протоколы и возмущается, поскольку не видит их: «Он сейчас все так же и говорит».
Прокурор Тарасова листает листы и указывает конкретные абзацы, которые она имеет в виду. Судья зачитывает: речь идет об отрывке, в котором Якубу рассказывает, как Зудхаймер излагал ему обстоятельства передачи взятки в 2014 году и общей встречи с Белых в 2016 году. Существенной разницы со сказанным в суде нет, кроме того что точно указана дата встречи в «Кофемании» — 16 мая. Якубук подтверждает эти показания.
Теперь прокурор просит изучить аудиозапись встречи, а адвокат Андрей Грохотов просит сначала исследовать документы, касающиеся происхождения этих записей. Это постановление о рассекречивании, подписанное Олегом Феоктистовым, где сказано, что ОРМ «наблюдение» проводилось с апреля по июнь 2016 года, и запись встречи 16 мая была сделана сделана в рамках ОРМ.
Также исследуется справка, где оперативник Самолетов указывает, что информация 2 июня получена в ходе ОРМ «Наблюдение». «А заявление Зудхаймера написано 6 июня», — комментирует Никита Белых.
17.41
Прокурор Светлана Тарасова и секретарь суда Саша пытаются настроить ноутбук для прослушивания аудио. «Алсу! Пойди, принеси колонки, пожалуйста», — кричит судья помощнице и вскрывает диск.
Судья и прокурор ругаются, исследовали ли они протокол осмотра записи из кафе White и выясняют, что не исследовали. «Это вы в отпуске опять были», — шутит Белых над прокурором, пропустившей из-за отдыха несколько заседаний.
Наконец, секретарь включает запись встречи в кафе White. Слышно очень плохо. Кто-то из собеседников заказывает американо. Играет музыка. Слышно, как Белых по телефону договаривается о встрече с кем-то, потому что вечером ему надо в аэропорт.
На записи обсуждают проблемы кировских предприятий Зудхаймера. Они вышли на Руслана, прислали письмо, что готовы инвестировать», — говорит о чем-то Якубук на записи. Упоминается «проект ю-эс-би» одного из банков, где «разворовали все». Запись заканчивается.
Якубук подтверждает, что это встреча c Белых в кафе White 2 июня.
— Кто производил запись?
— Я не знаю.
Включают другой файл с этой же встречи. Белых и Якубук продолжают беседовать, речь идет о котельной; Белых обещает поддержать позицию НЛК, но, поскольку это городские полномочия, компания должна подготовить письмо об аварийном состоянии. «Не дай бог с ней что-нибудь случится, вообще тогда замерзнут и детские сады, и все», — говорит Якубук.
Якубук жалуется на налоговую, которая их «зажимает» выплата за то время, когда их еще и не было в Кировской области. «Сколько это можно? Ну реально! Она просто пришла и говорит, у меня недоплата в бюджет, мы после суда если проиграем, вернем. Оплатили — ровно через месяц она заходит еще с одной проверкой. Причем заходит в последний день декабря, чтобы застать тот год, когда не было нас», — жалуется губернатору Якубук.
Затем они обсуждают какое-то уголовное дело по невыплате заработной платы. После короткого продолжения разговора Белых и Якубук договариваются дальше обсуждать все вопросы и расходятся.
17.59
Судья уточняет, как Якубук понимает произнесенную Белых фразу о том, что «как бы там пятьдесят там, все нормально, надо по остальному понять». Якубук говорит, что речь идет о получении губернатором 50 тысяч евро от Зудхаймера.
Отвечая на вопросы Белых, свидетель признает, что во время разговора не было речи ни о передаче денег наличными, ни о завершении инвестпроектов — хотя это как содержание разговора упоминалось в показаниях Якубука.
Адвокат Грохотов расспрашивает о налоговой службе и контактах с ней гендиректора НЛК Руслана Цуканова. Якубук рассказывает, в том числе, как он ругался с Зудхаймером, когда тот хотел обналичить средства через НЛК, а свидетель говорил, что это очень дорого и незаконно.
Теперь — видео этой встречи, судья мельком показывает его сторонам на ноутбуке. Якубук подтверждает, что на видео он. Грохотов спрашивает, кто выбирал столик. «Никита Юрьевич, кажется, там уже сидел», — отвечает свидетель. Вопросов по видео больше нет.
Запись из «Кофемании» судья не хочет слушать и предлагает адвокату задать вопрос по протоколу осмотра. Грохотов цитирует фразу Якубука, которая его интересует: «Мы уже, честно говоря, на истерике находимся, может, нам в Москву перевестись? У нас убытки такие, что особо никто ничего не берет». Адвокат спрашивает, что это значит.
По словам Якубука, речь идет о «постоянных налоговых проверках» и предприятие бы с удовольствием перевелось в Москву для постановки там на учет, но это вряд ли было возможно, «в связи с тем, что предприятие находится в крайне негативной финансовой ситуации».
И еще одна фраза, где Зудхаймер говорит, что может «саккумулировать» или двумя частями передать, что он боится засветиться. Белых очень невнятно говорит о «дедлайнах», что деньги нужны до конца июня и начала избирательной компании, потому что потом будет много ограничений.
На записи Зудхаймер просит помочь предприятиям и говорит Белых: «Вы же там царь!». «У нас царь один», — быстро отвечает Якубук.
Грохотов интересуется, что значит фраза Якубука, что ему «понятно», когда говорят о сроках и избирательной кампании. Свидетель отвечает, что это просто согласие, что он понял срок.
18.16
Белых просит суд посмотреть протокол совещания, где присутствовал Якубук, от 25 июля 2013 года. Судья смотрит и быстро зачитывает название выступления НЛК о состоянии дел на предприятии.
Белых:
— Вы помните это совещание?
— Я думаю, и вы бы его не вспомнили, если бы не прочитали.
В другом документе Якубук записан как член совета директоров. Свидетель говорит, что он протоколы не смотрел и не знает, почему его так записали.
Грохотов спрашивает свидетеля о компании «Ремигал» и о том, правда ли ее контролировал Юрий Зудхаймер и что ей переуступили долги предприятий. Якубук подтверждает.
Судья ругается, что у нее закончился рабочий день.
Адвокат спрашивает, слышал ли Якубук когда-то от Белых, чтобы тот обещал бездействие за какие-то нарушения, обещал не обращать внимание на них. «Я слышал, что он нам будем помогать в работе данных предприятий на территории Кировской области. И просьба предприятия вытащить из долговой ямы, сохранить рабочие места и так далее», — отвечает свидетель. На вопрос о совещании по котельной в июне 2016 года свидетель отвечает что не помнит.
На этом заседание заканчивается. Следующее состоится в среду, 29 ноября в 12:00.
Фото — searchstart.ru